Операция закончена, и после разморозки ваша одежда вновь станет чистой и неза- ; пятнанной.

¦ Двухнитевую автомобильную лампочку, у которой перегорела одна из нитей, еще можно починить.

ликку грубо подсадил меня в седло па-ориксена, который 
в стадах моего отца 
считался самым бесполезным. Кто-то дернул за повод, и животное подо мной 
вскрикнуло, чуть не 
застонало, словно его вынуждали сделать нечто непосильное.
     Судя по звукам, вокруг нас больше никого не было - ни песен, ни грохота 
барабанов, чтобы 
пожелать мне удачи. Могло показаться, что я отщепенец, которого с 
соответствующими церемониями 
изгоняют из Дома - таким жалким меня считали.
     Гнев, который впервые вспыхнул в моей груди при виде мертвой Миеу, 
превратился в ровное 
пламя. Весь наш народ знал эту потребность быть единым со своей родиной, с 
родней, но никому не 
было дела до моих желаний в момент моего жалкого отъезда в соло. Я цеплялся за 
свой гнев, потому 
что, если я не удержу его как щит, мне не хватит сил справиться с тем огромным 
ощущением потери, 
которое камнем лежало на моем сердце.
     Каликку говорил, но не со мной и не о чем-либо, со мной связанном. Он, как 
всегда, старался 
привлечь внимание отца, завладеть им полностью и наслаждаться им. Он говорил о 
предстоящей охоте 
на песчаных котов, которую планировала молодежь, о поездке в город, чтобы 
посмотреть, а то и купить 
новое оружие из Фноссиса, о котором говорили, что на него пошел лучший металл, 
какого раньше 
никто не видел.
     Наконец он добился ответа от отца. Но я не слышал голоса Куры, хотя ее 
пряный аромат я сейчас 
ощущал, несмотря на надвинутый мне на лицо капюшон.
     Мы не останавливались ни для еды, ни для отдыха, а все ехали и ехали 
вперед. Я больше привык 
передвигаться пешком, когда отправлялся на рынок, и чувствовал, что весь 
задеревенел в седле. Не видя 
звезд над головой, я не мог понять, в каком направлении мы движемся.
     Необитаемых скальных островов не могло быть много - мой народ всегда ищет 
новую землю, 
где можно было бы построить жилище. Именно эта забота занимает ум главы каждого 
Дома, поскольку 
хозяин мер и равновесия всегда с готовностью предстает перед внутренним